Новый Год в Калиновке. Часть 2- Читать онлайн

тела, запаха духов закружилась голова. Я чувствовал через кофту у мамы, крупные тяжелые груди и мне захотелось её поцеловать. Откровенно лапать мать я побоялся, а вот от поцелуя не смог удержаться. И поцеловал Нину сначала в шею, а потом в губы и замер обнимая родную женщину. Упираясь вставшим членом, в живот матери через одежду. Несколько секунд губы мамы были неподвижны, а у меня сердце едва не выскакивало из груди. От того что я впервые в своей жизни, целовал родную мать в губы. Я ждал от неё ответной реакции вплоть до пощёчины по лицу за наглость. Но через несколько секунд, мамины губки раскрылись и её горячий и влажный язык. Проник в мой рот, и быстро, быстро заходил в нём. Я чуть сознание не потерял от сладости поцелуя в засос с родной матерью. У меня было полуобморочное состояние и подкашивались ноги, чувствуя на своих губах. Мягкие, поддатливые мамины губки и её горячий язык у себя во рту. Всё происходящие было за гранью моего сознания. И словами не описать то состояние, которое было у меня во время страстного поцелуя в засос с пьяной матерью.

— Ой, идет кто-то за сарай кажется. Стыда не оберешься если увидят как мы с тобой целуемся сынок... ?

— Нина оттолкнула меня от себя запахивая шубку. И вовремя, за сараем послышался хруст снега под ногами, и с угла за него зашла женщина в сером меховом пальто и в белом платке на голове. Это была та самая толстая тётка колхозница, сидевшая рядом со мной в доме за столом. Нас с матерью она не видела, а может так сильно хотела в туалет что не смотрела по сторонам. Тётка распахнула полы пальто, задрала юбку и спустив на ноги белые панталоны. Присела на корточки возле сарая, смачно пернула и стала ссать. Причём ссала колхозница так сильно, что казалось рядом кто-то поливает снег из пожарного брайспойта. До того сильный был напор ссак, вырывающиеся из пизды толстой колхозницы.

— Как лошадь ссыт и ещё пердит дура...

— засмеялась Нина и потянула меня за руку в противоположный угол сарая. Зайдя за него мать потянулась ко мне на носках и сама поцеловала в губы коротким поцелуем в засос.

— Пошли за стол. Я хочу быть пьяной в эту волшебную Новогоднию ночь...

— сказала Нина и пошла к дому скользя каблуками сапожек по снегу. Видя что пьяная мать вот вот упадёт в сугроб. Я быстро подбежал к ней и подхватил эту большегрудую «малышку « на руки.

— Ой ну Костя, опусти меня. Ну не надо сынок, люди увидят...

— запричитала было мать, когда я поднял её на руки и понес к дому. Но во дворе возле ёлки никого не было. Часть гостей из местных уже разошлась по домам, а часть более стойких все ещё сидела за столами и смотрела « Голубой огонёк. « Который шёл до четырёх часов утра. В обычные дни по ночам, советское телевидение не работало. И исключением был только Новый год.

— Я смотрю ты наглеть стал. Руки уже не по делу распустил...

— притворно гневно, тихо сказала мне мать. Когда в полутемных сенцах помогая Нине снять шубку, я помял ей груди через кофту. Какие они у неё большие и почти не отвислые. Подумал я, проводя ладонями по сиськам матери, легонько мня их ей через кофту. Да и с чего бы быть у Нины отвислым грудям? Она ещё не старая, тридцать шесть лет всего женщине, и самочка в самом соку. Родила меня мать рано, сразу после окончания школы. И сейчас мне было восемнадцать, а маме тридцать шесть.

— Да я нечаянно мам. Они у тебя такие большие вот и зацепил рукой...

— в наглую врал я Нине, стоя с ней лицом к лицу в полутемных сенцах. Где не горела лампочка, а свет проходил с улицы через окно.

— За нечаянно, бьют отчаянно сынок...

— сказала мама и не снимая сапожек пошла к двери ведущую в дом. Я догнал её у дверей в два шага и обнял сначала за животик, а потом взялся руками за её груди выпирающие под кофтой двумя большими холмами. И стал их мять, грубо мять наслаждаясь теплом маминых сисек. Мы были с ней одни в полутемных сенях, я пьяный, она пьяная, и глупо было не использовать этот момент. Тем более после поцелуев с ней, я осмелел и сейчас стоял позади неё. Упирался стояком жопу Нине, и держал в ладонях её груди. Правда через кофту и бюстгальтер, но член у меня чуть не лопался от бешенного напряга. На удивление мать словно замерла когда я обнял её сзади, и стал грубо по мужски мять у неё груди через одежду. Нина стояла в темноте возле двери в дом, не говоря мне ни слова и сильно сопела носом. Позволяя взрослому сыну лапать её и целовать в шею. За дверью в зале играла музыка, по телевизору показывали « Голубой огонёк,» пела София Ротару, любимая певица мамы Нины. А вот отец и я любили Пугачёву. И на этой почве у нас дома часто возникали споры, кто из этих певиц лучше поёт.

— Пусти, я концерт хочу посмотреть. Ротару кажется поёт. За мной сразу не ходи, а постой минутку...

— сказала мне мать, мягко отстраняясь из моих объятий. В

Порно библиотека 3iks.Me