Развеянный свет. Часть 3- Читать онлайн

собственной воле. Но пусть так все и останется. Не надо ей больше уроков любви и секса. Думала, что сможет заставить его полюбить себя, будучи его любовницей, но это было так по-детски наивно. С ужасом понимала, что не увидь она его тогда с женщиной, так и витала бы в иллюзиях собственной уникальности.

Герман открыл мгновенно, словно ждал ее возле двери. Втянув внутрь, едва захлопнув дверь, жадно прижал к себе, набросившись с поцелуями. Маша невольно поддалась его энтузиазму, чувствуя как расползается по швам ее решимость, а между ног загорается пламя.

— Здравствуй, маленькая, — наконец отпускает ее, глаза сияют восторгом, лицо честное и открытое, так хочется верить, что для него она единственная.

— Привет, — потупляется Маша.

Тот, не замечая ее угрюмости, помогает снять куртку, присаживается на колени, чтобы снять туфельки.

— Пойдем, я приготовил тебе обед, наверное, голодная после школы, — улыбаясь, тянет на кухню.

Маша молча следует за ним, подчиняясь, лишь отказывается сесть на высокий табурет у подоконника, страшась потерять остатки решимости, отодвигает себе стул возле обеденного стола.

Герман иронично прищуривает глаза, но никак не комментирует. Он ожидал, что после ее накроет, что она может испытывать стыд и вину за ту раскрепощенность, что себе позволила. Может переживать, положено ли порядочной девушке чувствовать то, что чувствовала, делать то, что делала. Но это ничего, пройдет! Он покажет, что нет ничего постыдного в том, что происходит между двумя, пока обоим это приносит радость. Она пришла — это главное. Он до последнего не верил, носился как зверь в клетке, смотрел на часы, высчитывал, сколько времени ей надо, чтобы добраться до его дома от школы, стоило увидеть ее силуэт через окно, кинулся к двери.

Налив и себе и ей наваристого борща, садится напротив за обеденным столом.

— Как дела в школе? — невинно интересуется, стараясь отвлечь.

Машка нехотя отвечает, передает новости, которые он пропустил. Герман задает редкие вопросы, выказывая непритворный интерес, побуждая делиться дальше. Сам с юмором рассказывает о забавном казусе, что случился в пятницу у него на работе, о том, как мечтает о хорошей погоде, чтобы возобновить велотренировки — он катается по пересеченной местности. Маша не замечает, как расслабляется, вливается в разговор, спрашивает его обо всем, дивясь щедрости с которой он открывается ей, говоря о том, что для него важно, что волнует, приглашая в свою жизнь.

Когда тарелки убраны, заваривает чай, приносит печенье, сидит, смеется вместе с ней, словно и не подозревает, для чего она здесь, словно они могут сидеть тут до скончания веков, болтая о важном и неважном, распивая чаи... Словно нет тех маленьких молний напряжения, пробегающих по Машиной коже от его близости, его голоса, его запаха. Сегодня он одет, причесан, побрит, почти совсем Герман Сергеич, если бы не джинсы, но Машка теперь знает его и другим — растерянным и растрепанным, и от этого знания щемит сердце.

— Еще чаю, Маш? — спрашивает заботливый хозяин.

Машка качает головой и неожиданно на глаза наползают слезы. Как она сможет уйти, когда только начала по-настоящему узнавать его?

— Ну что ты, маленькая, — протягивает руки, — иди ко мне, — сажает девушку к себе на колени. — Расскажешь, в чем дело?

Быстро-быстро крутит головой, изо всех сил пытаясь сдержать слезы.

— Переживаешь из-за того, что случилось? — ласково спрашивает, приподнимая лицо за подбородок, — Стесняешься теперь меня?

— Нет... да... — как-то слишко одержимая необходимостью поговорить с ним откровенно, даже не подумала о новой близости, а сейчас осознала, что подрагивает уже от желания и прячет взгляд, как стыдно ему это показать.

— Я тоже переживаю. Ужасно, — признается он с улыбкой.

— Ты? — с надеждой поднимает покрасневшее личико.

— У меня еще никогда не было такой горячей любовницы. Боюсь, уведут.

Скрывает слишком болезненную правду за шутливым тоном. Маша импульсивно дергается, залившись краской, но он удерживает.

— Ты — мое персональное чудо, Мэри, — поглаживает по плечам, — мне ни с кем не было так хорошо, — признается, заглядывая в загорающуюся бродячими огоньками трясину ее глаз.

— Так мы любовники? — несмело спрашивает девушка, всей душой надеясь, что опровергнет.

— Да... А ты хочешь быть кем-то еще?

— Нет... — хватает гордости не умолять о недоступном, — а у нас свободные отношения?

Герман хмурится, начиная понимать, что ее подавленность вызвана чем-то иным, не только девичьей стыдливостью.

— Ты свободна делать все, что пожелаешь. Мне невыносимо думать, что ты лишишься из-за меня хоть капельки свободы, — выговаривает со всей присущей ему серьезностью, наблюдая за разливающейся тоской в ее глазах и не понимая причины.

— Значит... я могу встречаться и с другими?

Больно. Как же больно может сделать одна маленькая, глупая девчонка — обвить сердце своими крохотными пальчиками с коротко постриженными розовыми ноготками, а потом сдавить — медленно, по капле лишая жизни.

— Почему ты спрашиваешь? — голос становится острым, злым, уже и в помине нет той щемящей заботы и нежности. Они сейчас словно два противника, и битва, что разгорается, значит больше, чем жизнь.

— Я видела тебя в субботу в моле. С женщиной, — не обвиняет, констатирует, безразлично смотрит, но кулачки сжаты, тело напряжено, выдавая истинные чувства.

Герману хочется закричать, оправдаться, что с Вероникой все кончено, она для него ничего не значила, но он сжимает челюсти до боли, что на крупных скулах выступают желваки.

— Это что-то меняет? Ты знала о ней и до этого.

—

Порно библиотека 3iks.Me