С двадцати пяти метровой высоты "Колеса обозрения" парк просматривался особенно хорошо. Да и не только парк. Весь старый город лежал как на ладони. Дмитриев внимательно осматривал вверенное ему хозяйство... шутка ли, больше тридцати гектаров старого соснового леса. По весне, а особенно осенью, когда все завалено сухими листьями или тополиным пухом, только и следи - любителей бросить спичку, а потом наблюдать, как огонь быстро бежит по дорожке, хватало. Вот и сегодня уже трижды пришлось посылать ребят с лопатами и граблями тушить непрошеные костры. А день только начинался и обещал быть сухим и жарким. Случайно брошенный взгляд на ближайшие дома переключил внимание директора. В одном из окон, распахнутом настежь, он увидел девичью фигуру. Тонкий силуэт в легком халатике. Девушка стояла на подоконнике, подняв руки и, видимо, что-то поправляя чуть ли не на высоте потолка. Может быть, она снимала шторы, или, наоборот, готовилась их повесить. Легкий ветерок раздувал полы халатика и Дмитриев отлично видел стройные молодые ноги, а в какой-то момент, когда ветерок подул чуть сильнее, открылись округлые бедра, на которых белели маленькие, чуть ли не из ленточки сшитые, трусики. Девушка не особенно обращала внимание на свою открытость, и он не стал отводить глаз, а, наоборот, удобнее устроился в кабинке, повернув ее так, чтобы окно с пленительной незнакомкой оставалось в поле зрения как можно дольше. Из глубины комнаты к девушке подошел парень. Был виден его спортивный обнаженный торс, крепкие плечи и рыжие, просто огненные кудри на большой голове. Он, вероятно, что-то говорил, девушка, может быть, отвечала - звуки не долетали до парка, заглушаемые машинами, трамваями, обычным городским шумом. Дмитриев видел, как мужские руки обхватили ее вокруг лодыжек, потом медленно поднялись выше, к талии, парень прижался лицом к белой полоске трусиков, девушка не вырывалась, наоборот, опустила ладони на его рыжую голову и недвижно стояла на подоконнике.Колесо завершало свой оборот, и кабинка опускалась все ниже и ниже, через мгновение деревья закрыли окно, и Дмитриев достал сигарету. Ему надо было спрыгнуть с аттракциона и идти в контору, где уже ждали дела, но он остался, решив подняться еще раз. Кивнув аттракционщику, директор по-деловому окинул взглядом стоящие рядом карусели, отметив, что пора бы уже перекрасить лодочки, сделать их ярче, да и цепочки ветшают. Но эти мысли были привычными и каждодневными, он не останавливался на них, нетерпеливо ожидая, когда колесо вновь поднимет его, и девушка покажется в открытом окне. На этот раз он не блуждал глазами по соснам, не искал дыма и огня, сосредоточившись в одном направлении. Казалось, что колесо никогда не вращалось так медленно, как сейчас. Деревья все никак не хотели уходить вниз, заслоняя дом и раскрытое окно на верхнем этаже. Наконец, Дмитриев оказался на нужной высоте. Однако подоконник был пуст. Скорее всего, девушка спустилась вниз, в комнату, в объятия к своему рыжему другу. Это разочаровало. Он даже ощутил легкий укол ревности, вспомнив, как рыжеволосый прижимал к своему лицу девичье тело. Хотя, какое ему до них могло быть дело? Евгению Савельевичу этой зимой исполнилось сорок. Возраст вроде как и не критический, до пенсии еще ой-ой-ой сколько, а вот поди ж ты, по утрам стали приходить в голову грустные мысли. К тому же, поводов для них было достаточно. Как-то все в жизни не состоялось, не сложилось. Он не стал ни крутым бизнесменом, ни деловым предпринимателем, не накопил денег, да и в семейных делах не бог весть что... Правда, вот уже десять лет Дмитриев руководит небольшим парком в центре рабочего городка, но разве это карьера? Нет, подумал он в который раз, надо что-то менять. Может быть, все бросить и начать сначала? Найти вот такую, молодую и стройную, чтобы стояла у открытого окна в расстегнутом халатике, а он бы смотрел на нее и любовался. Лирические размышления были прерваны внезапным и диким, почти животным криком. Евгений Савельевич даже не понял сначала, что произошло, потом, найдя глазами знакомое окно, ужаснулся. Девушка, которой он только что любовался, висела в воздухе, уцепившись руками за подоконник. Она пыталась подняться, влезть в открытое окно, изо всех сил перебирая ногами, но сил у нее явно не хватало.- А где же ее парень? Рыжый-то где? - закричал Дмитриев, как будто кто-то мог его услышать здесь, над землей. Действительно, рыжего не было видно. Он не высовывался в окно, не обхватывал своими сильными ладонями ее рук, не пытался втащить ее в комнату. - Да что же это такое?! - кричал Дмитриев, уже вне себя, дергаясь в кабинке, и не имея ни малейшего представления о том, что нужно делать. Надо бы позвонить, вызвать кого-нибудь... спасателей, пожарных, милицию, "скорую"... Но как позвонишь, если ближайший аппарат в конторе, на его столе, метрах в трехстах от карусели, а мобильника и не было никогда. В доме стали открываться окна, балконы, высовывались головы соседей, все больше женские в намотанных на бигуди мокрых волосах да детские, с вытаращенными от ужаса и любопытства глазами. Еще одна попытка подняться. Девушка, видимо, собрала все силы в этот порыв, уперлась ногами в какие-то незаметные глазу выступы на стене и снова повисла. Потом, видимо, передохнув секунду, она медленно, по миллиметру, неизвестно за что уж там цепляясь пальцами, стала подниматься. Это продолжалось бесконечно, целую вечность. Каждый миллиметр,
Порно библиотека 3iks.Me