нам не дано предугадать...- Читать онлайн

на меня, облизывает губы.Черт его знает, зачем мы так говорим... прямолинейность эта возбуждает меня, когда Саня, созревший для очередного раза, в очередной раз начинает меня уговаривать - начинает делать всякие намёки, а я, соответственно, делаю вид, что намёков его не понимаю, и тогда, видя мою "бестолковость", он говорит мне открытым текстом: "Я тебя выебу!" или "Ты у меня отсосёшь!"- и слова эти, однозначные в своей изначальной сути, звучат весомо, зримо и грубо... он говорит: "Я тебя выебу!", говорит: "Ты у меня отсосёшь!" - и такая буквальность, такое откровенное, ничем не прикрытое желание каждый раз меня неизменно ещё больше подстёгивает, - да, когда Саня, созревший для очередного раза, в очередной раз меня уламывает, это понятно.... а зачем мы всё это говорим друг другу сейчас, когда дверь уже закрыта и мы вдвоем?.. Может быть, - думаю я теперь, по прошествии лет вспоминая наши не такие уж и необычные отношения, - мы, с упоением юности трахающие друг друга, таким вербальным образом подсознательно защищались на пороге грядущей жизни от возможности собственной гомосексуальности? И тогда эта подчеркнутая - постоянно подчеркиваемая - грубость должна была со всей очевидной неоспоримостью свидетельствовать, что мы, с упоением трахая друг друга, всё равно остаёмся мужчинами... "со всей очевидной неоспоримостью" - какая, блин, это глупость! Какая чушь! Как будто воины Спарты или воины Древней Греции были не мужчины... но кто тогда знал обо всём этом? И потом... мало ведь кто может в шестнадцать-семнадцать лет осознанно, "со всей очевидной неоспоримостью", сказать - и сказать даже не окружающим, а хотя бы себе самому - что он... кто? Изгой? Извращенец? Преступник? В эпоху поздней Империи для называния отношений, подобных нашим, в обиходе и было-то всего два-три слова - не больше, и звучали они, слова эти, не самым лучшим образом... В десятом классе, листая в школьной библиотеке энциклопедический словарь - готовя какое-то сообщение к уроку истории, я совершенно случайно наткнулся на слово "мужеложство" - и до сих пор помню, как беззвучно, одними губами, я шептал это новое для меня слово, словно пробуя его на вкус, и странно было при этом видеть, что в такой толстой и солидной книге - в энциклопедии, доступной для всех! - есть слово, обозначающее то, чем тайно занимаемся мы... во время очередного траха я поделился своим знанием с Саней: "Знаешь, как называется то, что мы делаем?" "Как?" - отозвался он, смазывая вазелином головку своего вздыбленного члена. "Мужеложство", - просветил я Саню. Он, уже оттраханный мною, закончив подготовку - вытирая с пальца вазелин, посмотрел на меня, предвкушающе улыбаясь: "Это называется: поднимай ноги, и я вгоню свою шишку тебе по самые помидоры... вот как это называется!" - никакого впечатления слово "мужеложство" на него не произвело... Теперь, по прошествии лет, я думаю: нужно прожить какой-то кусок жизни, чтобы суметь разобраться и в самом себе, и в окружающем нас мире... а что знали о себе и о мире в шестнадцать-семнадцать лет мы, жившие в стране, где "секса не было"?Саня, глядя на меня, машинально сжимает, мнёт, через шорты свой колом вздыбленный член - и у меня от нетерпения, от предвкушения наслаждения между ног всё полыхает...- Ну, так что... отсосать - хочешь? - шепчет Саня, в полумраке коридора делая шаг ко мне; сейчас... сейчас он бросится - повалит меня, опрокинет на диван, навалится сверху, с силой вдавливаясь своим напряженно твёрдым членом в член мой, и член мой от предвкушения этого сладко ноет... и даже не ноет - гудит!- Это ты у меня... ты сейчас будешь сосать ... понял? - я отступаю, пятясь назад.- А в жопу - дашь? - шепчет Саня, и голос его, глуховатый от возбуждения, жарко вибрирует..- А ты что - в жопу любишь?- А ты что - не любишь? - Саня делает ещё один шаг, сокращающий между нами и без того малое расстояние, и...Он не успевает ничего сделать: ни броситься на меня, ни повалить меня на диван, ни, ломая моё сопротивление, навалиться на меня сверху, - совершенно неожиданно и потому оглушительно громко, ввергая нас обоих в невольное онемение, раздаётся дробный стук в дверь...Вот, собственно, и всё... Прошли, пролетели годы, и Саня стал областным начальником - в областном департаменте строительства он занимает не самое последнее место, но я сейчас совсем не об этом - я о странной прихотливости нашей памяти: мы трахались до этого и трахались после этого, а мне - до мельчайших подробностей! - вспоминается день, когда никакого траха у нас не случилось... и почему именно этот день теперь, спустя годы, вспоминается мне, когда я думаю о Сане, я не знаю... Какой-то особой - испепеляющей и страстной - любви у нас не было: мы никогда не шептали друг другу всякие ласковые слова, никогда не давали друг другу клятвы, никогда ничего друг от друга не требовали, и вообще - никогда никаким образом не выясняли ни наши отношения, ни наше отношение к нашим отношениям, - ничего этого у нас не было... а было - что? Была юность на закате Империи, и юное томление пусть не часто, но достаточно регулярно разрешалось у нас, помимо одинокой мастурбации, ещё и таким - вполне естественным, если не брать во внимание всякую словесную шелуху - образом...

Порно библиотека 3iks.Me