спорить по поводу дуры? Или по поводу — остаемся здесь?
— Вообще, не спорь. Действуй! Кликуша Дуся уже добралась и до наших ворот! Слышишь, причитает: только один день нам суждено узреть, один!
— Может, ты и права.
— Я всегда права, Змеюшка!
— Ладно, остаемся. Кит куклу сам из терема заберет. Волк сказал, что перед расставанием, они так условились...
— Тогда нам пора...
Во двор стрельца Петра Полозова ломилась Дуся, разнося по округе весть: «Люди воеводы пошли к яме! Ведут княжну на Голгофу, ведут!
— Может, Кит появится вместе с Медведем? Тогда нас будет четверо, — задумчиво проговорил Полоз, беря Светку под руку.
— Даже если и Кит не появится! Всего один день, Змеюшка! И надо прожить его так, чтобы не было обидно за бесцельно проведенные последние минуты. Пойдем...
Вверяя себя Хранителю Желтого Угла Неба, Света направилась по лестнице вниз, но, где-то посередине, встрепенулась птичкой и ринулась назад.
— Куда ты? — неохотно, её отпуская, спросил Полоз.
Светлана, на миг, вернулась и, доверчиво, шепнула:
— Трусики забыла надеть! Приучил меня без них шастать, Змееныш! Я быстро! Ты пока встреть Дусю. Послушай, что там, на планете Глюк. Чаем с казинаками угости...
— Может, не стоит возвращаться, Света?
— Ой, а ты, оказывается, суеверный! Нет, всё же вернусь. Вдруг придется перед Слугой Хаоса ноги задирать! Есть у меня розовенькие стринги, — спереди в кружавчиках, прозрачненько. Под поясок для чулочек...
Полоз сотворил такое лицо, что она осеклась, но тут же добавила:
— Ладно, потом расскажу! Сейчас тебе не интересно...
Топая каблучками ботиночек, Света побежала в светёлку, оставляя Змея в полной уверенности, что последней, в этой охламонке, умрет вовсе не надежда — шутка...
На самом деле, Светлана и не собиралась возвращаться в терем. Когда она сказала, что забыла самую важную часть туалета, то она забыла её не в комнате, а совсем забыла. Поэтому, за обрисованными Полозу трусиками, прозванная охламонкой, детдомовская оторва отправилась прямиком в конец двадцатого века, откуда вернулась с полной убежденностью: «Всё, что не делается — к лучшему». И даже Дуся, которая прилипла к Светке, как только она появилась во дворе, уже не могла поколебать в ней эту уверенность.
Кликуша, добровольцем, вызвалась сопровождать Свету до самого места — туда, где должны будут сжечь княжну. По дороге, она, без умолка, рассказывала стрелецкой сестре, что, ни далее, как сегодня утром, воевода сам посетил яму приговоренной к сожжению ведьмы. И был немало удивлен тем, что наряд на княжне новый, словно с иголочки. Бархат, да атлас платьев, то ли приговоренной, то ли оговоренной, нисколько не залоснился, не забился грязью, волосы не спутались. И пахло от Глафиры свет Андреевны не тиной болотной, гнилой сыростью, а, словно от иконы — сладким ладаном.
—
А где сейчас княжна? — спросила Света, пропуская мимо ушей повествование про шедшее от юной горлинки сияние, про резь в глазах князя воеводы.
— Так к столбу повели, голубку нашу! — ответствовала Дуся. — Хвост принародно будут смотреть. Есть, аль нет! А потом и сожгут...
— Какой ещё хвост?!
— Да разный быват, — доверительно ответила кликуша. — Смотря, сколько ведьме от рождения лет станется. У старых, — сама не видела, но говорят: ажно до пятнадцати вершков отрастает! А Глафира Андреевна молода. Если и есть хвостик, то не более трёх...
— А если совсем нет?
Дуся задумалась и ответила:
— Всё равно сожгут. Раз порешили, царев указ на то получили, — сожгут!
Столб был вкопан посреди избы, где и обитала княжна Гундорова до обвинения в наведении порчи на государя. Жила она в нём всего неделю, но по обычаю ведьму сжигали вместе с жильем, пусть и временным.
Забор, ворота и одну стену сруба разобрали. Что-то пошло на помост для воеводы с главным обвинителем аптекарем Сервием Грегори, что-то пущено на рогатки, чтобы народ близко не подходил, а что-то, для зачина огня, было измельчено в щепу, порублено и сложено поленницей у столба. Стрельцам, как не благонадежным у царя Петра после востания, велено было стоять у рогаток, ротозеев близко к дому ведьмы не подпускать.
Посмотреть на хвост колдуньи и её последующее сожжение, собрались буквально все жители посада. Сжимая клюку, старец Владимир стоял в окружении верных адептов, против которых воевода выставил для острастки свой оплот — десяток наемных рейтаров с запалёнными фитилями фузей.
Огневой бой наизготовку грозных иноземцев под хмельком возымел должное действие. Поначалу сильный ропот, мужиков в коленкоровых рубахах, поубавился, и как-то быстро сошел на нет, превратился в пар без свистка.
По другую сторону, на помосте в нетерпении крутился аптекарь Грегори. Света без труда узнала Александра Серова и не только по шраму на губе. Узнала, несмотря на то, что кумир девчонок самого конца двадцатого века в последнем годе семнадцатого столетия был вовсе не демократичен. Одет изыскано, в евростиле реального времени...
Видимо, выдавая себя за бывшего французского офицера или просто приверженца всего новомодного, Сервий Грегори был затянут в темно-синий облегающий камзол, до колен с золочеными, часто посаженными пуговицами и воздушными петлями галуна. Узкие рукава заканчивались отложными манжетами, из-под которых выступала белая батистовая рубашка с бантами шелковых лент. Через плечо шла широкая, желтого отлива, перевязь шпаги с рукоятью, тоже украшенная бантами. Талию охватывал шелковый шарф с бахромой.
Оранжевые панталоны аптекаря доходили лишь ему до колен, дальше шли голые волосатые ноги, согласно канонам короля Солнца, непременно требующие во Франции эпиляции, но не в России. Обут Грегори был в кожаные туфли, похожие на
Порно библиотека 3iks.Me
38099
02.03.2019
|
|