задумчиво прошептала:
— Царевны любят настоящих героев. И в сказках, и в жизни…
Их губы соприкоснулись, сперва потихонечку, а потом жадно, в ликовании торжествующей юности. Анжела при всём желании бы не вспомнила, как оказалась рядом с Серёжкой, как раскрыла ему объятия, наслаждаясь и
трепеща от несмелых поглаживаний его ладоней. Если не считать первой, но несостоявшейся любви на втором курсе, со всеми остальными поклонниками у неё никогда не заходило дальше страстных объятий, молодёжью начала восьмидесятых иронически называемых «зажимболом». Но даже эта, тихая и наивная близость в купе с Серёжкой показалась ей слаще и приятнее, чем все ночи с первым и уже почти забытым любовником…
Когда прошла первая телесная сладость (а кавалера она себе выискала, вроде бы, всем подругам на зависть: молодой аспирант, красавец, гитарист…) — оказалось вдруг, что они совершенно чужие люди! Ей хотелось видеть возле себя человека, достойного уважения и внимания, а ему, как оказалось, нужно было всего-навсего покорное домашнее женское существо, и совершенно неважно, с какими там своими пустяковыми женскими чувствами. От этого осознания начала угасать и страсть, становясь почти механической, а его бывшие ёрные постельные прибаутки перестали забавлять, превратясь в жутчайшую пошлость: «Поддай, Анжелка, ты не целка!»
В общем, уже поданное заявление в ЗАГС они аннулировали и расстались хоть и с болью в её душе, но всё-таки без большой горести. И родители Анжелики, кажется, переживали больше её, утратив такого славного перспективного зятя.
Но теперь возникло у неё такое удивительное, небывалое и бесспорное чувство, что всё происходит просто волшебно и сама Судьба предначертала им быть вместе! «Хочу его, и скорее, насколько это возможно. И всю жизнь буду хотеть!» — Отчаянно подумала влюблённая девушка.
Между их прошлым и будущим оставалась теперь лишь одна узловая станция, а затем — почти два часа полной ночной свободы, вплоть до прибытия поезда к Серёжкиному райцентру!
— Если на этой остановке к тебе попутчика черти не принесут — побудем вместе до самого твоего городишки, — шепнула ему Анжела, поправляя форменную юбку, и эти сладкие слова «побудем вместе» вскружили Серёжке голову: был он ведь ещё девственником, да и целовался с девушкой во второй раз в жизни.
А в первый раз он целовался ещё в учебке. В увольнении по случаю принятия новобранцами присяги в городском парке он познакомился с десятиклассницей по имени Женя, маленькой такой блондиночкой, вроде и неказистой на вид, но зато с большими и романтическими карими глазами. Она проводила его почти до самого КПП воинской части, там и поцеловались. Её маленькие и мягкие влажные губки почему-то напомнили сестру Зойку, которая на прощание чмокнула его в щёку, заливаясь горькими женскими слезами. И вот теперь эта Женя казалась столь же душевной, надёжной и сентиментальной: такая девушка будет ждать с армии и обязательно дождётся. По глупости и наивности ему не хватило времени спросить и запомнить её адрес, отчасти и потому, что они перед расставанием договорились при его увольнении в следующую субботу встретиться на том же месте, где познакомились. Ибо после присяги начальник учебки объявил, что к дальнейшему месту службы они отправятся не раньше, чем через две, а то и три недели.
Но кто-то вышестоящий распорядился иначе, и Серёжку вместе с тремя десятками других ребят через два дня, прямо посреди ночи, под командованием офицера и двух сержантов погрузили в переполненный шумным народом общий вагон поезда, направляющегося в южную сторону…
Но зато нынешний поезд, с этим сказочным мягким вагоном и его чудесной хозяюшкой, несравнимо приятнее, с улыбкой подумалось Серёжке, вышедшему покурить на последней перед его счастьем узловой станции. Звёзды, ночь, тишина — никаких пассажиров тут не предвиделось, и они с Анжелой ласково и задорно поглядывали друг на друга: она сверху, со ступенек вагона, а он на неё — с перрона.
Вот уже и тронулся поезд, и Серёжка притушил свет в купе, решив всё же не снимать с себя майку-тельняшку, чтобы не пугать Анжелку операционными шрамами.
И вдруг в коридоре послышался зычный голос:
— Начальник поезда сказал, девушка, что у вас тут есть одно свободное место! Вот мои документы и командировочное предписание… Куда прикажете следовать?
Дверь купе открылась, и перед Серёжкой появился бравый капитан десантуры, в парадной форме, с пышными чёрными усами. А на кителе его красовался орден Красной Звезды — такой же, как у Серёжки, а бравая выправка и оливковый загар офицера не оставляли никаких сомнений, где он его заслужил.
— Располагайтесь, товарищ капитан, а я пока пойду покурю, — сказал Серёжка. В купе проводников они опять долго и жарко целовались с Анжелой, а потом она написала на календарике с Михаилом Боярским свой московский адрес и телефон квартиры родителей. Но счастливое время всегда крылато и мимолётно, и вот уже юному ветерану южной войны, так и не познавшему до конца женской ласки, пора уже было готовиться к выходу.
Возвращаясь на своё место, Серёжка не сомневался, что его злосчастный попутчик уже заснул, убаюканный уютным купе. Однако капитан не только не спал, но даже и не собирался ложиться: глядя в окно с мелькающими огоньками, сидел за столиком, на котором стояла почти допитая бутылка «Посольской», а также чашка с весёлым олимпийским мишкой и открытая коробка конфет «Птичье молоко». Копылов снял с плечиков и надел китель, и тогда капитан, взглянув на Серёжкин орден, сказал:
— Выпей, солдат, за наших павших друзей.
— Не могу, товарищ капитан: врачи запретили,
Порно библиотека 3iks.Me
6794
13.09.2019
|
|