Наталья Пантюшкевич, или новогодний подарок- Читать онлайн

член в менструальное болото Вовке совершенно не хотелось, и он намекнул о переносе детородного сношения, тем более никакого зачатия в неблагоприятные дни и быть не могло, но Наташа коротко сказала одно лишь слово: «Отсосон», и Макаров решил утешиться хотя бы этим, тем более, что отсосона ему еще не делал. Но ближе к вечеру Наташа пришла из туалета и показала ему девственно чистую прокладку.

— Кончились! Трахаемся по полной!

А после восемнадцати ноль-ноль она еще раз сходила в туалет и вернулась с полной полиэтиленовой сумкой с надписью «Poland» и в рабочем синем халате, застегнутом на все пуговицы. Показала Вовке сумку и сказала таинственным полушепотом: «Вот, все сняла!».

— Значит, ты там голая?

— Да. А ты?

У Вовки были замечательные фланелевые черные брюки, купленные по случаю в спецмагазине. Там же он приобрел и широкий флотский ремень, а все вместе позволяло справлять малую нужду, не снимая брюк, а лишь откинув широкий клапан, который держался на пяти пуговицах, четырех по бокам и одной посередине. Теперь же этот «капот» требовал немедленного отстегивания, потому что тяготил Вовкин «белый клык» одним своим наличием.

Тогда Макаров встал и мужественным жестом откинул капот, явив Наташкиному взору горб из сатиновых трусов и подпиравшего плотную ткань члена.

— А дальше? – спросила Наташа и расстегнула две пуговицы сверху своего халата.

Надо сказать, что грудь ее на вид была неинтересная. Каждую из сисек Вовка легко бы мог накрыть руками, что он и сделал, почувствовав, как в его ладони уперлись твердые и черные, словно из каменного угля, соски. А она стянула с него трусы! А он расстегнул на халате остальные пуговицы, узрев густейшую черную поросль внизу круглого живота! А она задрав на нем байковую рубаху и майку, пощипала его соски! От такой нежности у Макарова перехватило дыхание, а в головке цвета спелой сливы загорелся огонек скорой «кончины».

У каждой женщины есть чувство того, что ее мужчина скоро кончит. Во всяком случае, должно быть! Было оно и у Наташи. Потому что она повернулась к нему синей сатиновой спиной, подняв подол халата к пояснице и показав Вовке розовый зад. Вовка руками раздвинул круглые ягодицы, заметил крошечную коричневую звездочку ануса и обратил внимание на пышный мех между ног, похожий на норковую шапку «Пирожок». В это меховое изделие и углубился Вовка Макаров в поиске вожделенной дырки. Волос было так много, что они не помещались между ног и выбегали на полные бедра. Член скользил по влажным кудряшкам, слепо тычась в чащу, как заблудившийся пионер в лесу возле лагеря, и никак не мог найти теплую пещерку. И тогда инженер Макаров применил органолептический метод, а попросту нагнул Наталью, почти сложив ее пополам, и полез в лохматку рукой, почти не надеясь на успех. Но тут, видимо, Купидон направил Вовкину длань, и он нащупал маленькие и тонкие губки, которые язык не поворачивался назвать большими. «Правда, они прелестны?», – спросила Наталья, подрагивая голосом откуда-то снизу и подметая перманентом пыльный пол. Макаров ничего не ответил, потому что он направлял свое «веретено» в Наташкино лоно по руке. «И, е-ха!». – выкрикнул Вовка, потому что попал!

— Ох! Велика ты, палка Мономаха! – ответила ему пронзенная мадам Пантюшкевич, потому что ее причиндалы завернулись внутрь узкой норки влагалища вместе с волосами.

А Вовке стало приятно вдвойне, потому что Наташкино влагалище изнутри было покрыто буграми и впадинами, как труба пылесоса, и, еще, потому что его назвали Мономахом.

— Крещу тебя, женщина, в матери! – запел Макаров, как диакон, густым басом и бешено задвигался внутри, надо думать, вожделевшей его члена дамы. Гофра ее «трубки» словно звучала, сотрясаясь, и говорила: «Дыр-дыр!». Разумеется, эта сладкая пытка «стиральной доской» не могла продолжаться долго, и Вовка припал к ее заду, сопя и тяжело дыша. Его детородная жидкость полилась толчками в ее маленькое влагалище. Все, первый пошел!

Когда Вовкин член перестал дергаться, Наташа согнала осеменителя со своей спины и, схватив большой кусок ваты, тщательно вытерла промежность и натянула панталоны.

— Так, Вовик, я посижу еще, а ты, если хочешь, иди.

Ну, Вовик и пошел.

— А ты ничего! – со вздохом сказала Наталья. – Ух, натер!

— Так до завтра?

Наташа, не отвечая, кивнула. Видимо, она представляла, как Вовкин сперматозоид сливается в экстазе с ее яйцеклеткой...

До тридцатого декабря Макаров исправно совокупился с Натальей каждый вечер, заставил ее тщательно выбрить подмышки и между ног и даже привык к ее своеобразному телу и рассказам про поляков, но однажды морозным солнечным утром, едва он переступил порог лаборатории, она налетела на него вихрем, обняла и расцеловала.

— У меня задержка! – радостно сообщила она, сияя как двухсотваттная лампочка.

— И что это значит? – осторожно поинтересовался Макаров, снимая пальто.

— А это значит, что я – беременна, и трахаться мы больше не будем.

— Жаль. А то еще разок чпокнемся для верности?

— Врачи не рекомендуют. Может быть выкидыш.

— Ладно. Тогда альтернативно?

— То есть?

— Ну, там в жопу, или отсосать?

— Так и знала, извращенец! Пойду ставить клизму...

До вечера Наташа ходила в туалет раз пять, прочищая задний проход. А Вовка каждый раз напевал ей в розовое ушко:

— Какая разница, что в рот, что в задницу!

— А она ему отвечала:

— Что-то срать я стала жидко. Не пора ль закрыть калитку?

Закрывать «калитку» они решили, как всегда, после восемнадцати ноль-ноль. Процедура раздевания в туалете до халата дополнилась смазыванием Вовкиного

Порно библиотека 3iks.Me