мороженное на солнце. Тата искупала его, набрав в рот побольше слюны, выпустила на волю. Поникший член стал похож на скользкую личинку какого-то насекомого.
— Тебе понравилось? Хотя... глупый вопрос. Ты же кончил. Вить, у тебя есть водка?
***
«Диверсия» в школе повторилась. Только теперь, член долетел, вонзившись голове в рот. И подпись была: «Т.В. глубокая глотка». На этот раз Тата просто стерла шедевр живописи, и, как говорится, «не брала в голову», сосредоточившись на уроке.
На следующий день, она решила поймать этого художника с поличным. Полчаса по струнке за пыльным шкафом, затекшие ноги, и Тата, наконец, дождалась. Она кашлянула, когда Пашка ставил точку после подписи «минет всему голова». Пашка вздрогнул, но когда обернулся, на его лице была глумливая улыбка.
— Павел, зачем вы это делаете? Вы же взрослый человек, мы с вами одного возраста. Это недостойно.
— Правда матка, колом в матку, Татьяна Владимировна? — ввернул он один из своих пошлых каламбуров.
— Вы что, сидели в тюрьме? Откуда у вас эти присказки?
— Нет, не сидел, и не хочу.
— А чего вы хотите?
— Ну, можно договориться...
Его хитрые глазки забегали по Таткиной стройной фигуре. Она, подумав, кивнула.
— Хотите, чтобы я вам... пососала?
— Ну, тоже вариант неплохой. Для начала.
— Давайте без торговли, у нас мало времени, скоро урок.
— Ладно, с паршивой овцы...
Рифма не шла, и Пашка замолчал. Пока он, готовясь получить неземное удовольствие от минета и унижения учительницы, расстегивал штаны, Тата кое-как примостилась рядом на корточках, подтянув юбку к бедрам.
— Вот это ляжки, у моей Машки!
Пашка никак не мог угомониться со своими дурацкими приговорами. Волновался. Тата двумя пальцами взяла член, приподняла. Он отозвался на легкие прикосновения, распрямился, показывая на два часа.
— Ты уверен?
— А то! Назад дороги нет, за тобой минет!
«Как тебя люди терпят? Надоел ты мне».
Она широко открыла рот, и... школу огласил истошный вопль. Больше она ничего не помнила.
***
Когда находишься без сознания, то приходишь в себя, обычно, в больнице. Тата не стала исключением.
— Гражданка Фирсова! Вы можете говорить?
Рядом сидел молоденький краснощекий пупсик, в милицейской форме и накинутом на плечи белом халате.
— Спрашивайте.
— Зачем вы откусили... гм... пенис гражданину Привалову Павлу Кузьмичу?
На соседней койке крупная, по виду деревенская баба, загоготала, стуча кулаком по постели.
— Не мешайте проводить следственные мероприятия!
Баба, икнув от смеха, замолчала, и навострила уши, с интересом посматривая на Татку.
— Что совсем откусила?
— Нет, от тела вы его не отделили, если вы про это. Врачи говорят, после операции все будет в порядке. Возможно.
— Ну вот, а вы пугаете.
— Ответьте на вопрос.
— Я защищалась. Он меня заставил.
— А гражданин Привалов утверждает, что вы ему сами предложили вступить в половую связь оральным способом.
— Товарищ милиционер! Где вы изучали русский язык? Откуда все эти ваши «оральные связи» и «половые способы»?
— Гражданка Фирсова, ваша задача отвечать на вопросы, а не задавать.
— Хорошо. Во-первых, я учитель русского языка и литературы, с высшим образованием. Неужели можно предположить, что мне придет в голову «вступить в связь» с этим... учеником? И во-вторых, если я сама ему предложила, зачем мне было откусывать, как вы говорите, пенис? Это была самооборона, но, как видите, не очень удачная. Не могла же я драться с ним кулаками. Я слабая женщина. У меня что, сотрясение?
— Легкое, не волнуйтесь, вас скоро выпишут. Но из города никуда, до окончания следствия. Мы с вами еще свяжемся.
— Ой, лучше не связывайтесь со мной. А то и вам откушу.
Баба, не сдержавшись, снова рассмеялась.
— Во, девка, молодец! Тебе палец в рот не клади...
Она переварила только что сказанное и совсем скисла от смеха.
— Ай, не могу! Палец в рот!
Милиционер с досадой махнул рукой, и вышел. Как только за ним закрылась дверь, баба пристала с вопросами.
— Слышь, милая! Расскажи, что случилось-то. Вот, жуть как интересно! Не каждый день мужикам пипирки-то откусывают. Лежу тут уже две недели с переломом, — она кивнула на ноги, прикрытые одеялом. — Скукотища!
— Как вас зовут?
— Дарья.
— Тата, очень приятно. Вы, Дарья, когда будете это знакомым пересказывать, пожалуйста, без фамилий.
Дарья, выпучив глаза, замахала руками.
— Да я, да нет! Я могила!
В дверь, с мутным волнистым стеклом, постучали.
— Входи, мил человек, одетые мы, не стесняйся. — отозвалась Дарья.
В палату бочком протиснулся военный в форме, с букетом маргариток и авоськой яблок.
— Тата, это я. Вот, проведать пришел.
— Витя! Как ты меня нашел?
— Вы, Тата, главное, не волнуйтесь. Вам покой нужен.
— Вить, мы уже давно на ты, забыл?
— Ну, да. Хорошо. Я смотрю, тебя уже три дня дома нет. Почта в ящике через верх. Кинулся в...
— Три дня?!! Ничего себе, легкое сотрясение!
— Сказали, скоро выпишут. Я тебя через милицию нашел, и сразу сюда. Хотел приватно поговорить, но... — он покосился на Дарью.
— Даш, закрой уши и глаза. Я обещаю, что все тебе потом расскажу. То, что можно будет.
Дарья недовольно заворочалась, отвернулась.
— Тата, я развожусь со Светой.
— Что случилось?
— Ты случилась. Выходи за меня замуж!
Виктор протянул ей авоську с яблоками.
— Ой! Вот!
Со второй попытки у него получилось вручить букетик маргариток.
— А мы ведь с тобой еще не целовались... Дарья, сказала же, отвернись! Поцелуй меня Витя.
Мила
Мила не знала что такое паж, сэссун или пикси — растут себе волосы и растут. Лишь бы были чистые и аккуратно причесаны. А уж бохо, хиппи и унисекс были для нее совершенно
Порно библиотека 3iks.Me
5001
07.12.2021
|
|