Высоким Дворикам с Нелли Стружкиной, мужиковатой здоровенной девицей, которая хотела забеременеть от меня за деньги.
Если подумать, то обнаружится, что мне попадались в смысле беременности девицы безопасные: «радиоактивная» Кристина, девицы: Катя и Даша – со спиральками, Нелли – с клитором, который упирался мне в лобок, когда я ее трахал по-миссионерски. А когда я на нее ложился передохнуть в изнеможении, Стружкина своей мускулатурой напоминала пружинный матрас.
Кроме улицы Центральной, в Высоких Двориках были еще две: Малиновая и Земляничная. На противоположном от пруда конце Земляничной улицы в глубине одичалого сада был домик об одном окне, который нам сразу приглянулся. Там было все: пыльная лампочка под потолком, столик, лавка и дощатый топчан, застланный старыми газетами. А нам больше ничего и не нужно! Рюкзак с припасами на стол, лишнюю одежду на лавку, а Нельку – на топчан «раком» или еще как. Но ближе к двадцатым числам нашей идиллии пришел конец. Ибо у избушки появился хозяин...
Нельзя сказать, что Стружка была совсем деревянная. Если одновременно ее трахать и дрочить клитор, то она сначала повизгивала, а затем переходила на вой, как голодная собака Баскервилей на болотах. А тут уже под вечер, едва мы подошли к домику, и я прихватил Нельку между ног, как в домике зажегся свет, скрипнула входная дверь, и недовольный мужской голос спросил:
— Кого тут носит?
— Это нас носит, – ответила Стружка. – Нелли и...
— Славку, – добавил я.
— Ага, – сказал голос и посветил на нас фонарем.
Правильно посветил, не в глаза, а чуть ниже.
— Славку вижу, – сказал голос, а Нелли...
Тут Нелька из-за меня как выдвинется!
— Ох, ё! – воскликнул голос. – Ну, заходите!
Даже при свете тусклой лампочки, к слову, протертой, было видно, что нутра избушки коснулась хозяйская рука: пол помыт, стол выскоблен, паутина в углах сметена.
— Вот, решил тут пожить, – сказал крупный скуластый мужчина неопределенных лет с седоватым ежиком волос на голове и внимательным взглядом глубоко посаженных глаз. – Порядок навел, пыль смахнул. А вы, значит, гуляете?
— Гуляем! – сказала Нелли и махнула рукой, зацепив термос на столе.
Я едва его поймал.
— Хорошая реакция! – похвалил незнакомец. – Только зря, он небьющийся, из нержавейки. Присаживайтесь, я гостям рад.
Нелли осторожно присела на топчан, словно мы его ни раза не проверяли на прочность, а я уселся на раскладной деревянный стульчик.
— А что Вы тут делаете? – спросил я незнакомца.
— Живу. А вы?
— И мы живем, – ответила Нелли и покраснела.
Это верно, живем. Только краснеть должен я, а не она. Это я живу с Кристиной, с Дашей, с Катей, со Стружкой, и еще шут знает с кем, словно турецкий султан в гареме. А толку от меня ноль – женщины убираются, варят, стирают, гладят, а я, если и отоварю за ночь одну, вот и все. С помощью разных технических ухищрений они это могут и без меня. Только Стружкина не могла. Потому что хотела маленького.
— Я тут сторож, – сказал мужчина. – Вечером обхожу поселок, чтобы каких безобразий не было.
— И как? – осторожно спросил я. – Много безобразят?
— Не-а! – весело ответил мужчина. – Особо некому, старухи да бабы. Да у меня не забалуешь.
— А что же, у Вас и оружие есть? – еще более осторожно спросил я.
— Есть, как не быть. Только я больше на это уповаю (он показал увесистый кулак) и на русский рукопашный бой с боевым самбо. Десантник я, майор. Бывший, конечно.
Везет мне на военных в Серпухове и его окрестностях: целая воинская часть, где я трубу покупал, Потап Валентинович, тоже бывший, только полковник, а теперь этот, десантник.
Его звали, как Чапаева, Василий Иванович, только фамилия была другая – Княжко. Как выходило из его рассказа, он прошел Афганистан и Чечню, участвовал в самых рискованных и сомнительных операция ВДВ и даже не был ранен. Не брали его ни пуля, ни осколок, ни контузия. Только Людмила Тимофеевна его зацепила. Будучи проездом в Серпухове, он зашел в магазин и, по его словам, влюбился в Людмилу Тимофеевну, энергичную женщину из одноименного магазина. А тут и отставка подоспела...
Чтобы быть ближе к объекту своего чувства, Василий Иванович поселился в Высоких Двориках, и каждый день ездил смотреть на Людмилу Тимофеевну сквозь витрину, не решаясь войти внутрь. И это при том, что побед над женскими сердцами, надо думать, у него было немало.
Он рассказывал, я не особо слушал, а глядел на Стружку, которая словно горела вся, как свечечка. А когда я раскланялся и предложил ей пойти домой, она сказала, не глядя на меня:
— Ты иди. Я немного посижу.
Конечно, он герой, и все такое, я ее понимал, но это было как-то неожиданно. Короче, я вернулся домой один, а Кристина ядовито заметила:
— Ты что, Стружку обронил или сгорела дорогой?
Пришлось вкратце объяснить.
— Что же тут непонятного? – сказала Кристина. – Девушка влюбилась!
Под утро заявилась Нелли, влюбленная и расслабленная.
— Я переезжаю к Василию Ивановичу! – решительно сказала она, забрала вещи и ушла.
Комната гостям понравилась. Стальная кровать там была крепкая, сам испытывал не раз, а раскладушка уже стояла, в сложенном виде и с бельем. Наташа, а полностью, Наталья Владимировна, потыкала растопыренной пятерней в постель и осталась довольна, а Владимир Анатольевич опробовал раскладушку, разложил поверх одеяла и прилег в одежде поверх серого байкового одеяла.
Пришла Кристина и сказала строго:
—
Порно библиотека 3iks.Me
12836
16.11.2022
|
|