глядишь - научит уму-разуму.
Полина убирает лезущие в рот волосы с покрасневшего заплаканного лица и вытирает глаза тыльной стороной запястья. Потом она опускается перед учительницей на колени.
— Пожалуйста, — с тихой мольбой просит она, — не надо рассказывать, он меня будет бить.
— Встань, Наточая, — твёрдо говорит Антонина Ивановна. — Я знаю, что ты вырываешь страницы из дневника. У тебя было достаточно времени, чтобы взяться за ум. Я сегодня же позвоню твоему отцу.
— Пожалуйста, Антонина Ивановна, — жалобно шепчет Полина, — это было в последний раз.
— Никаких последних разов. Всё. Моё терпение лопнуло. Отца своего будешь просить. А меня просить не надо.
— Пожалуйста, Антонина Ивановна, я обещаю вам, честное слово, в последний раз, честное-пречестное… — Полина хватается руками за платье учительницы, глядя на её узкие чёрные туфли с бляшками. Бляшки расплываются в глазах Полины за туманом новых слёз и она поднимает голову, пытаясь различить в этом тумане лицо своей мучительницы.
— Отпусти платье! — резко отвечает Антонина Ивановна, борясь с сильным садистским желанием ударить девочку коленом в рот, — Отпусти, гадина!
В её голосе чувствуется такая твёрдость палача, что Полина в ужасе разжимает пальцы и только смотрит на учительницу изумрудными глазами, полными горьких слёз. Нет, учительницу твёрдокаменной, советской ещё закалки, не так просто разжалобить. Антонина Ивановна поворачивается и заходит в класс, мягко прикрывая за собой дверь. Она садится за стол, оглядывая класс и думает, слышал ли кто-нибудь разговор за дверью. Антонина Ивановна сильно возбуждена, и от того, что сидящие за партами ученики не могут понять её возбуждения, оно становится только сильнее. В своей памяти Антонина Ивановна несколько раз повторяет удар, который она нанесла Полине, и она представляет себе, как будет бить девочку отец, жестоко и сильно, наверное до крови. Он, видно, часто и больно бьёт её, раз она так боится. А может быть, он раздевает для экзекуции дочь догола? Всё возможно... От этих мыслей возбуждение учительницы нарастает всё сильнее. У Антонины Ивановны был взрослый сын и пятилетний внук, но она никогда их не била. Сама мысль ударить родного человека казалась ей кощунственной. Совсем другое дело - эта чужая, да к тому же тупая девочка. Именно то, что девочка чужая, избавляло Антонину Ивановну от перебивающей садистское наслаждение жалости, а то, что она тупая, придавало побоям искусственное извращённое оправдание. Она чëтко знала - тупых надо бить! Антонина Ивановна даже жалела,
Порно библиотека 3iks.Me
2935
18.11.2022
|
|