нему подошёл единственный человек которого уважал Иван. Это был Андрей Васильевич Поткин. Крупный онколог с зелёным ирокезом был предметом шуток со всех отделений, но это не обижало Андрея, наоборот, радовало, что рабы, которые боятся даже выглядеть не как все, снова порицают его за свободу.
— Слышь, Ванек привет — начал он, закуривая красную от Мальборо сигарету в одинокой курилки.
— Здрасте — начал Ваня тут же встав с обгоревшей и сломанной лавочкой обитой дерматином.
— Да сиди ты. Слушай, а ты занят сегодня ? Я просто дежурный сегодня, но у меня с Люсей романтик намечается мне бы хоть на три часа отъехать бы можешь подменить меня? — говорил Андрей, выкуривая сигарету.
— А романтика не может подождать ? — спросил Ваня, подбирая свои длинные волосы в пучок.
— Не может, брат, я с ней только ссорюсь последнее время, дело чуть до развода не дошло, а у нас ведь ребенок. Прошу, выручи по братски, ты же такой же как я, панк
— Не, я не панк, Андрей Васильевич
— Просто Андрюха, кго ты — сложив руки в боки сказал Андрей, демонстрируя свои большие банки и татуировки. — Не сможешь? — умоляюще проговорил Андрей смотря своими голубыми, такими родными светлорусскими зинницими на Ивана, курящего и пьющего дешёвый кофе.
— Я не панк, Андрюха, но выручу если надо — говорил Иван, попивая свой любимый растворимый кофе и раскуривая дешёвую сигарету
— Бля, брат, спасибо — похлопав по плечу сказал Андрей — че ты эту парашу куришь, на тебе Мальборо, кури их и спасибо тебе, друг — сжав руку Ивану произнес врач, радуясь как ребёнок.
— Спасибо за сиги — сказал Иван, разглядывая дорогие сигареты как священный грааль. — Если ещё пачку купишь и кофе растворимый десять штук можешь вообще на работу не приходить — кричал в даль Иван радостному Андрею, который уже ничего не слышал.
Допивая горький, но такой родной кофе, Иван пошёл на обход. Он был полностью спокоен. Было где-то уже около восьми вечера и в коридоре было пусто. Как правило в онкологическом шума практически не было, это вам ни венерология или родильное отделение, здесь людям уже на всё плевать.
Гематологическое отделение было самым страшным в другой части. Люди тут не спорили, а просто мучались, каждый по своему. Постоянные боли каждый день истязали больных, иногда даже морфий не мог как следует помочь.
Однако и здесь Ивану повезло. В гематологии была лишь одна женщина. Здесь никогда много людей не бывает, постоянно текучка, как и во всем онкологическом. Чаще всего люди просто умирают, но кто-то и выживает. Однако в гематологии процесс смерти становится ещё быстрее чем ч любом другом онкологическом отделении. Лейкоз не прощает ошибок и ожидания, нету какого-то одного органа, который бы он убивал. Лейкемия убивает всё и сразу.
Проходя мимо палаты, Иван услышал стойкий, но очень тихий плач, похожий скорее на вой, нежели на рыдание. Обычно, врачи не часто заглядывают к пациентам ночью, чтобы не мешать им спокойно спать. Однако сейчас, слыша эту тяжёлую симфонию боли, Иван не мог поступить как-то иначе и зашёл внутрь.
Внутри, в тени серого мрака, его завидела грустная фигура женщины.
Онк была грустной такой болезненно бледной, что походила на ожившего мертвеца. Онк сидела в углу, потихоньку рыдая от одиночества, которое словно болото топило милую женщину.
Её светлые волосы были не в лучшем состоянии из-за курса химиотерапии, однако врачи пощедили одинокую женщину и не стали уничтожать её волосы ло конца.
— "Это всё что у меня есть теперь"
На её столе лежали сигареты и водка, к которой женщина практически не притрагивалась.
Помимо этого, в белом, мокром конверте лежали фотки маленького светловолосого ребенка, который радостно улыбался в зоопарке, на пляже, фотографий было чертовски много.
Иван спокойно оглядел палату и аккуратно спросил
— У вас всё нормально ?
— Я в раковом отделении как ты блядь думаешь я нормально ? — сказала абсолютно беззлобно но очень горько женщина тут же вытянув сигарету из пачки. Она делала это неуверенно и неуклюже, словно боялась парня и делала это театрально, чтобы покончить с этим разговором.
— Что ? Запретишь мне ? — сказала с ярким чувством обиды закуривая и со слезами на глазах смотря на парня чтоюы он поскорее ушёл и не видел, во что превратилась когда то красивая женщина.
— Имеете права. Извините. — сказалаю Иван выйля из палаты и тут же услышав протяжный плач из-за которого, даже он не выдержал и начал реветь.
Желание Ивана уволиться всё сильнее и сильнее стучала ему в дверь.
*****
Когда умирала бабуля, Ивану было дико жалко её. Её заберала саркома легких, которую она получила в результате работы на химическом производстве. Ей было очень плохо, её дети не хотели с ней сидеть и Иван, как любящий внук отправил её в хоспис.
Хоспис этот назывался "Новая жизнь" и не потому что, это была жуткая ирония над больными, а потому что, именно там, все больные проживали другую жизнь. Жизнь без вечной боли и страданий, жизнь насыщенную и трагичную. Условием данного заведения было одно "Ни слова про смерть". Смерть, по выводу главного мецената — бывшего больного Дарьи Ковалевой это самый мерзкий и отупляющий страх. Своим больным она говорила " Вы ничем не отличаетемь от здоровых, они умрут и мы умрем. Разница лишь в том, что мы умрем быстрее."
Дарья Ковалева была совсем молодой когда
Порно библиотека 3iks.Me
2401
11.07.2024
|
|