Без ансамбля- Читать онлайн

мордастой, сопровождаемый выразительным округлением глаз, - ведь, слова просто, а как пронимает! Ты ж талант! Ага, - подключился Макс, - он однажды инструкцию к лекарству прочитал, так пол-зала рыдало! А вторые пол-зала - тошнило. Дружный хохот вывел компанию в привычное русло. Я сел на тумбочку и уступил Тине свое левое колено. Хотя, больше сесть было и некуда. Полу-стакан водки лопнул в пустом желудке облаком блаженного тепла. Жуткий голод пригнул меня к тарелке. Тина, наблюдая, как в меня проваливается пища, многозначительно улыбалась. Поддавшись канючащим интонациям хозяек, Валерка ритуально протёр свой футляр, с которым он будто дипкурьер, не расставался даже в сортире и извлёк гитару - баснословно дорогое детище какого-то папы Карло. Коснулся колков. Вечер логично развивался. Она успевала всё: болтать с подружками, придумывать небылицы о том, где она только что была, делать два комплекта бутербродов (для меня - вдвое толще), подпевать, перекидываться бумажками и бутылочными пробками, а главное - постоянно и бескомпромиссно чувственно прикасаться ко мне. Я же сидел молча, одеревенело трамбуя пищу в желудок, и бессмысленно-преданно-благодарно глядя на Тину. Только на неё. Водка кончилась. Сама массовость мероприятия препятствовала реализации его потаённых, но несомненных целей и народ воспользовался поводом. - Все на волю. Дождь кончился. Проветриваем здесь. Тарелки с собой. Дайте сигаретку, кто-нибудь. - Пойдём, там, наверное, хорошо, - предложила Тина. Пахло почему-то ломаной помидорной ботвой. Ботаническая свежесть вечера дала мне повод достать спортивную куртку, и, надев её, завернуть в полы заодно и Тину, нежно прикасаясь к ней, прижимая к себе, поглаживая незаметными глазу, но безошибочно ощущаемыми кожей движениями пальцев. Потом, высвободив одну руку, я попытался нащупать в кармане куртки пачку предметов, купленных как сигареты. Наконец удалось вытянуть одну зубами. Настала очередь зажигалки. По двору уже плясали огоньки. Разбившись на пары и группы, народ исповедовал ритуал курения как способ общения. Ловкие пальцы Тины перехватили сигарету - Дай мне. "Она курит!" - удивился я. Ответам моим мыслям прозвучало возмущенное: - "Где ты взял эту гадость?". Через минуту она вернулась с початой пачкой благословенного "Ту". - Прикури мне, милый. "Поплывший" от нежной неожиданности такого обращения, я долго вертел сигарету, определяя нужный конец, насиловал колёсико зажигалки, забыв её принцип действия, короче - выглядел абсолютным болваном. Нормальная (поправка на время, прим. автора) сигарета была квинтэссенцией духа блаженства, снизошедшего на меня. Жадно испепелив её на треть, я осознал ошибку, и потянул сигарету Тине: - Извини, увлёкся. Она смотрела на меня с искорками беззвучного смеха в глазах. - Какой ты хороший, милый. У тебя всё-всё, что ты чувствуешь - написано на лице вот-такенными буквищами. Ты ведь никогда не сможешь меня обмануть. Сигарета веселым светляком металась в её руке. Тина коснулась её губами и, чуть затянувшись, вернула: - "Докуривай". - А ты? - А мне хватит. Я это для того, чтобы ты, если вдруг захочешь меня поцеловать, не рванул бы зубы чистить. Мы смеялись. Это были минуты бездумного счастья, когда всё кстати, недостатки невидимы и будущее ещё не задало свои неизбежные вопросы, начинающиеся словом "как?", пробуя на зуб наше "мы". Потом я привлёк Тину к себе и проверил правильность её предположений, всё больше и больше увлекаясь. Через пару минут нам стало ясно, что главный вопрос текущего момента - "где?". Стало в крайней степени необходимо остаться одним. Совсем. В каждой комнате, куда мы пытались сунуться в поисках убежища, уже происходило что-нибудь с чьим-нибудь участием. Во всех трёх общих палатах - спальнях продолжалась раздробившаяся вечеринка, у сдвинутого в сторону стола под хрип магнитофона попарно шевелились танцоры. Обиженные отсутствием партнеров лишние студентки горестно звенели посудой в хозблоке. Тина выхватила из-под своей кровати небольшую сумку, что-то быстро туда сложила и вернулась в коридор. - Пойдём, милый, - горячо прошептала она. Торжественно, медленно и молча мы шли по пустынному неосвещенному посёлку. Временами я останавливался, подхватывал Тину на руки и нежно долго целовал. Так сохраняют огонь, давая ему достаточно пищи для жизни, но, не превращая в бушующее пламя. Тина осторожно останавливала меня, и вновь, молча увлекала в темноту. - Посвети, - попросила она у лестницы, ведущей в вагончик-бытовку. Легко отыскала ключ, открыла и, отобрав у меня зажигалку, исчезла внутри. - Подожди немного, - вновь повторила она, шутливо копируя интонации и позы нашей недавней незнакомости. Казалось, что эти воспоминания отстоят на полжизни, пусть это и были события сего дня. Настала моя очередь озябнуть. Время скисло. Спутник полз между звезд с проворством асфальтоукладчика. Событий не было. В эти секунды мозг переключается на особую внутреннюю жизнь, в которой яркие пятна воспоминаний вытягивают гибкие щупальца фантазий. Сладостен миг первого живого воспоминания, когда тело ещё согласованно дополняет картину памяти эхом ощущений, когда острота ещё не стёрта наждаком повторений и свободна от допридуманного. Полная тишина, незаметно воцарившаяся в бытовке, выудила меня из грёз. Окошко затеплилось живым светом. - Тина! - позвал я, отворяя дверь. - Аушки!? Точность родного языка восхитительна. Я бы не взялся перевести, объяснить иноземцу, всю многослойную полноту этого произнесённого в полутьме короткого слова. На топчане,

Порно библиотека 3iks.Me