Искусство фальсификации- Читать онлайн

между заданиями.

— Заданиями?

— Мне заказывают некоторые картины. Другие я делаю сама. Сейчас я не работаю ни над одной из них. Мое время принадлежит мне.

— И ты решила провести его в гостях у меня?

— Это что, настолько удивительно?

— Как минимум, рискованно. Что, если я тебя разоблачу?

Она покачала головой и улыбнулась.

— Я тебя знаю, Адам.

Ее высокомерие меня раздражало.

— Может, и так. Но вот в чем дело, Карина: я тебя не знаю. На самом деле, я не знаю о тебе ни одного настоящего факта.

— Так спроси. Что ты хочешь знать?

— Ты просто придумываешь ответы, чтобы прикрыть свою истинную цель пребывания здесь.

На мгновение она выглядела искренне обиженной, но быстро скрыла это.

— Все что я могу, это пообещать сказать тебе правду. Заставить тебя мне поверить я не могу.

— Прекрасно. Откуда ты родом? Правду.

— Я родилась в Лондоне, - сказала она. - Выросла там, но большую часть своей взрослой жизни провела в переездах по Штатам.

— У тебя нет лондонского акцента.

— Имеешь в виду вот такого? - спросила она, переходя на диалект английского, на котором говорят в юго-восточной Англии и в районах на берегах Темзы и её устья. - Так я говорила в детстве. У меня слух на диалекты. Я переняла большинство региональных акцентов Британии.

— А этот, - сказала она, снова переходя на свой американский акцент, - возник сам собой после того, как я жила на Среднем Западе.

— Братья и сестры?

— Одна, младшая сестра. Все еще в Лондоне.

— Родители?

— Их больше нет. Они были милыми. Моя мать была горничной, а отец работал в судоходстве. Оба были набожными православными христианами. Собственно, так я и занялась подделкой документов.

Она рассмеялась, увидев на моем лице удивление.

— Ты когда-нибудь бывал на православной службе? - спросила она.

Я кивнул.

— Она великолепна, не так ли? Повсюду иконы: на иконостасе, на стенах, внутри купола. Как будто находишься в художественном музее.

— Мама всегда ругала меня за то, что я больше внимания уделяю иконам, чем пению. Но я ничего не могла с собой поделать. После службы я делала наброски, а потом, когда подросла, рисовала их на дереве. У меня неплохо получалось.

— Не сомневаюсь, - ответил я.

— Один из прихожан, Паша, заметил, что у меня есть способности к рисованию. Он дал мне краски, кисти и дерево для практики и даже организовал занятия с иконописцем. Мои родители сказали, что это слишком щедро, но он настоял.

— Каждое воскресенье он стал приносить фотографии икон и спрашивать, не могу ли я их воспроизвести. В следующее воскресенье я приносила ему свою работу, а он давал мне новую фотографию. Мне это нравилось. Это было как вызов. Потом он стал приносить деньги. Говорил, что я стала настолько хороша, что он может продавать мои работы, и что моя семья должна получать от этого выгоду.

— Когда ты узнала, что происходит на самом деле? - спросил я.

— Когда мне было около четырнадцати. У них был парень, который старил мои вещи, прежде чем они попадали на антикварный рынок. Он был великолепен. Наверное, тогда я смогла бы выбраться. Я была еще достаточно молода, а у них была небольшая фирма.

— Но тебе это слишком нравилось, - сказал я.

— Действительно нравилось. Люди хотели платить за мою работу. Для меня это было удивительно. И я помогала своей семье материально.

— Потом со мной пришел поговорить один парень, сказавший, что он - друг Паши. Он был так добр и все время говорил о том, какая я талантливая. Я все это съела. Он говорил, что если я захочу, то смогу зарабатывать гораздо больше чем сейчас. Сказал, что это - шанс вырасти как художник. Но это должно оставаться нашим секретом. Тогда я начала рисовать холсты.

— Я знала, что происходит. Но поскольку я никогда не видела деловой стороны этого, мне было легко притвориться, что я этого не знаю. Прежде чем поняла, я стала слишком выгодным активом, чтобы они могли с ним расстаться".

Она закончила свой рассказ как раз перед тем, как нам принесли еду. Ели мы в основном в тишине. Я был занят тем, что пытался переварить все, что она говорила, и понять, верю ли я. К тому времени, когда мы закончили есть, я решил, что верю.

— Почему ты прислала мне Ренуара? - спросил я, положив салфетку на стол.

— Это - подарок, дурачок.

— Уж конечно.

— Так и есть! Ты что, думаешь, будто я попытаюсь выставить на аукцион картину, которая уже существует?

Я долго смотрел на нее, следя за ее глазами. Она выдержала мой взгляд.

— Ты уже закончил ее осматривать? - спросила она.

В течение недели, предшествовавшей нашему ужину, я еще несколько раз осмотрел картину. И все еще не нашел ничего предосудительного, но не собирался доставлять ей такое удовольствие.

— Пока не собрался.

Ее самодовольная улыбка раздражала меня.

— Послушай, - сказал я, - ты собираешься мне сказать, где найти эту предполагаемую подделку, или нет?

— Я сделаю для тебя кое-что получше. - Она осушила оставшееся вино из своего бокала. - Покажу.

***

Мы прибыли в галерею Oxbow после короткой поездки на Uber. Через несколько месяцев у галереи будет аукцион, и они выставляли для показа некоторые из картин, которые будут выставлены на торги. Я чувствовал себя слегка слишком наряженным для такого случая, но расслабился, когда понял, что другие посетители слишком сосредоточены на искусстве, чтобы

Порно библиотека 3iks.Me